Совершенствуем ресурсы
о душевном здоровье

Докладчик 1:

Мы убеждены в том, что психологическая помощь является неотъемлемой частью здравоохранения. Вот почему мы предусмотрели такие варианты, как удаленный прием психотерапевта, программы самопомощи и предложения по оздоровлению. Всю необходимую поддержку вы можете получить на сайте bluecrossma.org.

Эндрю Дрейфус:

Добрый день! Меня зовут Эндрю Дрейфус, я генеральный директор компании Blue Cross Blue Shield of Massachusetts. От лица компании Blue Cross и the Boston Globe хочу поблагодарить вас за согласие принять участие в этом важном и очень актуальном обсуждении психического здоровья. Если вы страдаете от повышенной тревожности или депрессии, вы не одиноки. Более 40 % американцев переживают психологические проблемы в той или иной степени или сталкиваются с поведенческими нарушениями по причине пандемии коронавируса. Так, частота случаев тревожных расстройств и депрессии сейчас почти на 400 % выше, чем в это же время в прошлом году. Я вижу это по собственным родным и близким. Бороться с проблемами в сфере психического здоровья очень тяжело. Разумеется, американцы переживают из-за коронавируса COVID-19, и это абсолютно оправданно.

Эндрю Дрейфус:

Мы разлучены с друзьями и семьями, многие из нас потеряли дорогих нам людей, мы боремся с финансовыми трудностями в результате изменений в экономике и массовых увольнений. А клинические специалисты наблюдают психологические и психические проблемы у пациентов, которые никогда ранее с ними не сталкивались. У тех же пациентов, которые давно уже борются за свое душевное здоровье, проблемы только усугубляются. Компания Blue Cross всегда рассматривала доступ к психологической помощи в качестве одного из своих приоритетов. Сегодня мы запускаем новые программы, призванные помочь в решении проблем в сфере психического здоровья различными оригинальными способами.

Эндрю Дрейфус:

Мы проводим вебинары для многих тысяч наших участников по таким темам, как депрессия, тревожность, стресс при столкновении с социальной несправедливостью и расизмом, а также по другим важным вопросам. Мы значительно расширили предложение в сфере телемедицины. В некотором смысле этот подход произвел революцию в психологической помощи в течение последних 6-9 месяцев. И мы работаем с детскими психиатрами, лечащими врачами и другими специалистами, чтобы лечение стало более доступным для еще большего числа людей. По счастью, в штате Массачусетс есть блестящие и чуткие клинические специалисты, с которыми нам повезло работать. Сегодня вы сможете послушать выступления некоторых из них.

Эндрю Дрейфус:

Представляю вам доктора Кена Дакворта. Сегодня он выступит в роли модератора нашего заседания. Доктор Дакворт руководит направлением поведенческого здоровья у нас в Blue Cross, и также работает в должности главного врача в Национальном альянсе по борьбе с психическими заболеваниями. Кен, передаю вам слово.

Кен Дакворт:

Спасибо, Эндрю. Хотелось бы выразить свое уважение компании The Globe за то, что она подняла эту тему. Психическое здоровье — важная составляющая нынешней пандемии. Думаю, вы все сами можете ощущать его влияние в самых различных сферах, и исследованиями эти ощущения только подтверждаются. Сегодня здесь с нами три замечательных специалиста, которым мы  переадресуем присланные вами вопросы. Сейчас мне хотелось бы их представить. А после представления я постараюсь точно сформулировать  вопросы, присланные нам читателями издания Globe и участниками нынешнего мероприятия.

Кен Дакворт:

Первым делом разрешите представить вам Кристин Кроуфорд. Кристин, не могли бы вы включить камеру? Кристин — детский и подростковый психиатр. Кроме того, она получила степень магистра здравоохранения на факультете здравоохранения Бостонского университета. Кристин также занимает должность заместителя директора по высшему медицинскому образованию на медицинском факультете Бостонского университета. Дейрдре Калверт - дипломированный клинический социальный работник, сейчас занимает должность директора Бюро по предоставлению услуг по борьбе с зависимостью от химических веществ в штате Массачусетс. И Айрин Фальгас Баг, прошедшая подготовку в Испании, расскажет нам о  перспективах решения этого вопроса на международном уровне. Она психиатр, работает с неравенствами в испаноязычных сообществах, в частности, в рамках Исследовательской группы по изучению неравенства при больнице Mass General Hospital.

Кен Дакворт:

Итак, с нами сегодня выдающиеся лидеры в своей области и клинические специалисты. И для начала я хотел бы спросить каждого из вас, какой вы видите ситуацию со своей точки зрения? Кристин, вам слово.

Кристин Кроуфорд:

Кен, благодарю за приглашение, я очень рада быть сегодня с вами и участвовать в обсуждении этой важнейшей проблемы. Итак, что я как детский психиатр вижу в своей повседневной работе — это стремительно растущее число случаев тревожности, депрессии и поведенческих нарушений среди детей, которые у меня лечатся. Один из доказанных результатов этой пандемии заключается в том, что частота встречаемости тревожных расстройств и депрессии за этот период времени утроилась. Особенно пострадало в этом плане афроамериканское и испаноязычное население, где прирост депрессий и тревожных расстройств намного выше. Это данные по взрослым, и как вы можете представить, если взрослым сейчас настолько тяжело в эмоциональном плане, в физическом плане, в финансовом плане, это будет оказывать огромное влияние на эмоциональное состояние детей, которых приводят ко мне в клинику.

Кристин Кроуфорд:

Также для детей, переживающих эту пандемию, характерно сильнейшее чувство изоляции. Они не могут ходить в школу, не могут общаться со сверстниками, не могут получить эмоциональную поддержку, к которой они так привыкли. И все это также вносит свой вклад в увеличение числа случаев депрессии и тревожных расстройств. Кроме того, в этом контексте у детей могут возникать дополнительные трудности непосредственно дома, ведь они проводят больше времени с родными, а до начала пандемии им не приходилось постоянно находиться с ними в одном помещении. Добавьте к этому удаленное школьное обучение, с которым также не очень просто справиться как детям, так и родителям. Таким образом, вы можете себе представить, насколько напряженной и конфликтной может быть атмосфера в некоторых семьях, что дополнительно влияет на эмоциональное состояние детей.

Кристин Кроуфорд:

Таким детям сложно успевать делать все задания через Интернет, сложно ориентироваться во всевозможных платформах, и сам доступ к школьному обучению становится сложным. Сложно и родителям, которым сейчас приходится выполнять роль учителя, хотя привычной для них является только родительская роль. Итак, мы видим огромное количество сресс-факторов, которые воздействуют сразу на всех людей. При этом мы знаем, что цветному населению еще до начала пандемии приходилось сталкиваться с целым рядом проблем. Вот почему мы намного чаще наблюдаем различные психиатрические симптомы у детей, в особенности среди цветного населения.

Кен Дакворт:

Спасибо, Кристин. Дейрдре, теперь мы хотели бы узнать вашу точку зрения. Вы выступаете от лица руководителя организации, которая борется с различными зависимостями и расстройствами, связанными с употреблением психоактивных веществ, в штате Массачусетс, и до появления в нашей жизни коронавируса вы много занимались вопросами быстро распространяющейся наркомании. На данный момент, что вы можете сказать об использовании психоактивных веществ в контексте пандемии?

Дейрдре Калверт:

Спасибо, Кен, хотелось бы еще раз поблагодарить вас за возможность выступить здесь по этому невероятно важному вопросу. Все мы знаем, что избавление от зависимости упрощается при поддержке общества, в то время как сама зависимость прогрессирует в изоляции от общества. Так что эта пандемия сослужила нам весьма дурную службу, поскольку мы просим людей самоизолироваться для всеобщей безопасности и здоровья. При этом для тысяч и тысяч людей, которые борются с зависимостями, это очень сложная задача. Распространение наркомании при этом не замедляется, и поэтому наш основной вопрос сейчас состоит в том, как защитить людей.

Дейрдре Калверт:

У нас также есть серьезные проблемы помимо распространения наркомании. Напомню лишь, что за прошлый год алкоголь унес жизни 74 000 американцев. И нас очень тревожат растущие показатели употребления алкоголя на фоне нынешних событий. Это очень серьезная проблема. Мы очень обеспокоены растущими рисками передозировки наркотических средств. В штате Массачусетс регистрируется высокая вероятность передозировки опиатами. Когда мы находимся в одиночестве, нужно помнить, что есть люди, которые в одиночестве будут использовать психоактивные вещества. При этом рядом с ними не будет никого, кто мог бы сделать укол налоксона в случае передозировки.

Дейрдре Калверт:

Мы видим, как меняются схемы поставки наркотических веществ. Возможно, сменились какие-то дилеры, пути, по которым наркотики попадают в наш штат, и при этом нам известно, что самый высокий риск передозировки приходится на те моменты, когда человек меняет своего наркодилера или объемы приобретаемых наркотиков. Люди не хотят обращаться за помощью, потому что боятся заразиться коронавирусом. Они не хотят идти на курс детоксикации или в другие подобные места для помощи наркоманам, где может быть много людей. Возможно, они в одиночку ухаживают за подверженным зависимости человеком и не могут получить лечение сами. Так что, возвращаясь к тому, что говорила доктор Кроуфорд: они дома, и их повседневная нагрузка значительно выросла, потому что им надо заниматься детьми, брать на себя функции учителя и так далее.

Дейрдре Калверт:

У нас по-прежнему сохраняется стигма в отношении обращения за помощью, и люди не хотят получать лечение. К тому же, по вине коронавируса мы видим, как растущее число людей оказывается на улице, и как людям все труднее платить за содержание своего жилища. Вот такие проблемы перед нами стоят. Сейчас мы говорили о частных лицах. Но наши поставщики услуг также вызывают большую обеспокоенность. Мы также просим их разгрузить больничные койки, чтобы обеспечить социальное дистанцирование. То есть, нам одновременно нужно больше койко-мест, и при этом мы просим людей сократить их число. Вот лишь некоторые из...

Кен Дакворт:

Но как только вырос спрос, на предложение начали оказывать давление, потому что нельзя, чтобы несколько человек находились в одной палате. Вы говорите об этом?

Дейрдре Калверт:

Совершенно верно. Совершенно верно. Вот лишь несколько проблем, с которыми мы пытаемся активно и агрессивно бороться в нашем Бюро по предоставлению услуг по борьбе с зависимостью от химических веществ (BSAS).

Кен Дакворт:

Спасибо, Дейрдре. Айрин, вы занимаетесь культурными аспектами психического здоровья. Вы работаете с испаноязычным населением Бостона, и нам хотелось бы услышать, с чем вы сталкиваетесь в вашей работе во время пандемии.

Айрин Фальгас Баг:

Да, конечно. Во-первых, огромное спасибо всем вам за возможность высказаться по этой важнейшей проблеме. В целом, мне кажется, Кристин и Дейрдре описали очень общие тенденции в том, что мы все наблюдаем. Все мы, я имею в виду специалистов, которые пытаются помогать людям справиться с депрессией, тревожными расстройствами и различными химическими зависимостями во время этой пандемии. Но хотелось бы добавить, что мы проделали большой путь, и нам довелось видеть различные аспекты одной проблемы. В марте, когда все только начиналось, все было совсем по-другому. Мы думали, что эта ситуация продлится около месяца, мы просто посидим дома один месяц, а потом вернемся. Что же тогда будет с нашим психическим здоровьем и симптомами, думали мы.

Айрин Фальгас Баг:

А потом началось лето, и как мы это лето провели, и сами люди, и наши специалисты, которые с ними работают. Как, например, они переживали лето без возможности съездить домой в свою страну, ведь это эмигранты, которые лишены возможности... Все эти политические изменения, которые лишили их возможности совершать поездки. Для эмигрантов это время сопровождалось значительными изменениями, которые также повлияли на их психологическое состояние. Потом мы видели стресс-факторы, связанные с учебой в школе, о чем говорила сейчас доктор Кроуфорд. Дети постоянно находятся дома, взрослым необходимо заниматься своими делами. Как вы можете спокойно уходить на работу, зная, что дети остаются дома?

Айрин Фальгас Баг:

Как говорила доктор Кроуфорд, проблема, которую мы сейчас наблюдаем, началась еще до пандемии: дело в том, что исходная ситуация для испаноязычного и цветного населения была намного хуже, чем у других социальных групп. Поэтому с приходом пандемии их способность противостоять сложившимся обстоятельствам оказалась под еще большим ударом. Мы сейчас говорим об уровне безработицы, о занятости и стабильности, о том, что работа, на которую вы устраиваетесь, подвергает вас повышенным рискам заразиться коронавирусом или у вас нет возможности работать из дома, как у многих других людей. И потом есть еще другие проблемы, необходимость оплачивать счета за содержание жилища, риск выселения.

Айрин Фальгас Баг:

Со всем этим спектром проблем нам приходилось работать и справляться на протяжении последних месяцев. Наша исследовательская группа по изучению неравенства занимается прежде всего исследованиями. Мы стараемся проводить исследования внутри сообществ. Значительная часть нашей работы заключалась в том, чтобы протянуть руку помощи, попытаться сломать стигму, которая накладывается на любые разговоры о психическом здоровье, чтобы обеспечить помощь для испаноязычных, китайских и цветных сообществ. Даже найти этих людей было сложно, потому что мы просим, чтобы все самоизолировались дома. С одной стороны, мы наблюдаем нарастание симптомов, но с другой стороны, стало намного сложнее добраться до человека и предложить ему помощь.

Айрин Фальгас Баг:

Вот с такой проблемой мы столкнулись. И наконец, в заключение хотелось бы сказать, что нам также очень интересны факторы устойчивости. Мы знаем, что эти сообщества подвергались воздействию множества стресс-факторов еще до пандемии, и мы хотим учиться у этих людей, извлекать уроки из тех навыков устойчивости, которые люди вырабатывают в ходе кризисов, подобных нынешнему. Итак...

Кен Дакворт:

Это важно, психическое здоровье — это не только симптомы и уязвимость. Это также сила, механизмы преодоления и устойчивость. Мне представляется, что ваша работа частично посвящена изучению того, что помогает людям справляться с определенными стресс-факторами. Давайте переходить к вопросам от аудитории the Globe. Дженет спрашивает: "Как вы можете понять, что человек не в порядке, если у него есть крыша над головой, деньги на счету в банке и еда на столе?" Дейрдре, давайте начнем с вас, я знаю, что вы работали во всех мыслимых и немыслимых ситуациях, в том числе с бездомными в составе частной группы по интенсивному лечению в сообществе (AST). Вот человек говорит вам: кажется, я нормально выгляжу, и если посмотреть на мою жизнь со стороны, похоже, что со мной все в порядке. Как донести до людей, что на самом деле у меня есть проблемы?

Дейрдре Калверт:

Думаю, все мы себе задаем такой вопрос, и вопрос этот действительно очень важен. Я всегда смотрю на то, как мы разговариваем сами с собой. Стали бы мы так разговаривать с другими людьми? Стали бы так обесценивать их чувства, отмахиваться от их значимости? И я вижу, как мы могли бы перенести наш фокус на то, чем мы можем и не можем управлять, что поддается и не поддается нашему контролю. Мы могли бы проявить эмпатию, понять, что нельзя сравнивать и противопоставлять. Всегда найдутся люди, у кого трава зеленее, и наоборот, у кого всю траву выжгло солнцем. И что мы можем сделать в этот момент? С какими трудностями вы сталкиваетесь? Для всех нас действуют законы человеческой природы, все мы пытаемся понять этот мир, а сейчас и этот новый мир в условиях пандемии. Я бы смотрела в этом направлении. Я бы хотела, чтобы мы относились к самим себе с пониманием. Я бы смотрела в сторону прощения, я бы просила помощи, потому что помощи просить совсем не стыдно. Мы все пытаемся это понять. Никому из нас еще не доводилось переживать пандемию. За все более чем 50 лет, что я живу на свете, подобного кризиса не было. Мы все пытаемся учиться на ходу.

Кен Дакворт:

Это наша первая пандемия. В университете у меня не было предмета "Психическое здоровье в условиях пандемии". Правда, не сомневаюсь, что в следующем году Американская ассоциация психиатров подготовит десяток таких курсов. В ваших словах прозвучало "к самим себе". Людям следует бережнее относиться к самим себе, пока они задаются этими вопросами. Стэйси спрашивает о стыде, предрассудках и стигме даже внутри семьи. Кристин, есть ли у вас мысли по поводу этой конкретной проблемы: когда люди испытывают внутреннее желание с кем-то поговорить, и им нужно понять, к кому они могут обратиться? Вопрос Стейси звучит так: "Кому можно доверять?"

Кристин Кроуфорд:

Да, это замечательный вопрос. Сложно представить более сложную и обескураживающую ситуацию, чем когда вы внутренее переживаете эмоциональное потрясение, и вам хочется поделиться этим с окружающими, с близкими вам людьми. И когда вы начинаете делать попытки довериться, рассказать о своих переживаниях, иногда вам приходится слышать довольно обесценивающие комментарии, и тут, действительно, возникает ощущение, что никакой поддержки получить не удастся, и никакого понимания со стороны других людей ждать не стоит.

Кристин Кроуфорд:

И когда это случается снова и снова, людям приходится держать в себе свой стыд, свое чувство вины, им кажется, что они абсолютно одиноки — и это при том, что психическое заболевание само по себе уже является достаточно тяжелой ношей. Разумеется, переживать это в одиночку, без поддержки близких людей, намного сложнее. Поэтому я очень советую каждому — и это очень важно! — найти хотя бы одного человека, пусть даже это будет ваш лечащий врач, но нужно завязать отношения с кем-то, с кем можно делиться своими эмоциональными переживаниями и не бояться натолкнуться на осуждение. Ведь когда мы ищем поддержки у родных и друзей, мы всегда опасаемся, что о нас подумают плохо, ведь так?

Кристин Кроуфорд:

Возвращаясь к вопросу Дженет. Ты хорошо выглядишь, у тебя есть все необходимое для жизни, в чем же твоя проблема? Когда перед вами специалист по оказанию психологической помощи, он подтвердит, что проблема существует. Мы знаем, что психическое здоровье напрямую связано с физическим здоровьем. Вот почему я говорю пациентам: у нас есть шея, потому что наш мозг соединен со всем остальным телом. Поэтому, если на эмоцинальном уровне дела у вас обстоят не очень, то и физически вы не будете хорошо себя чувствовать. Вы не сможете заставить себя встать с кровати, у вас не будет аппетита. У вас не будет достаточно энергии, чтобы поддерживать отношения со всеми людьми в вашей жизни.

Кристин Кроуфорд:

Вам также не будет хватать энергии, чтобы функционально поддерживать себя на должном уровне: быть хорошим родителем и эффективным сотрудником. Поэтому разговор с поставщиком услуг психологической помощи может очень сильно помочь. Этот специалист также может дать вам необходимую поддержку, чтобы вынести все эти сложные разговоры с вашими родственниками. Специалист может подсказать вам стратегии поведения в ходе этих разговоров, чтобы вам не пришлось и дальше жить с этим страхом осуждения. Вам совершенно не нужно все время бояться, что люди подумают о вас плохо и плохо к вам отнесутся. В свою очередь, таким образом можно уменьшить и чувство стыда, а далее полностью залечить некоторые эмоциональные раны, с которыми вы живете.

Кен Дакворт:

Эта идея обратиться к вашему лечащему врачу подтверждается опубликованными данными: в ходе примерно половины приемов у специалистов по психическому здоровью и приемов у лечащего врача поднимается тема психического здоровья или использования психоактивных веществ. Врачи привыкли к таким разговорам, так что если вы не найдете подходящего человека в семейном кругу, значит, вам нужен ваш лечащий врач. Айрин, у меня вопрос к вам. У вас есть международный опыт, вы обучались в Испании, какое-то время работали в Монреале. Давайте немного поговорим об отношении и о чувстве стыда. Когда нужно просить помощь в различных культурах, в которых вы работали?

Айрин Фальгас Баг:

Да, конечно. Я думаю, образ разговоров о душевном здоровье довольно универсальный, а вот то, как этот образ формируется, уже зависит от культуры, в которой вы воспитаны. Но я бы сказала, что сам этот образ — общий для всех культур. Но мы склонны считать, что наша культура особенная. Мы часто это слышим. Например, мы, испаноязычные женщины, слышим об этом постоянно. Все именно так, мы не можем об этом говорить. Я не могу поговорить об этом с собственной мамой, потому что она осудит меня — и эти представления в нашей культуре точно есть. Но потом начинаешь разговаривать с человеком китайского происхождения, и он говорит тебе то же самое, и даже добавляет: "У нас все даже еще хуже, потому что мир душевного здоровья в Китае — это табу, в нашем языке его не существует". И нам нужно придумывать, как это переводить.

Айрин Фальгас Баг:

Например, мы проводим все наши мероприятия также на мандаринском и кантонском диалектах, и нам приходится придумывать оригинальные варианты, чтобы говорить о депрессии, потому что точного слова для обозначения того, что мы подразумеваем, когда говорим это слово по-английски, в китайском языке нет. Я бы сказала, что это табу существует во многих культурах. Но способы его выражения различаются. А приходить на психотерапию и лежать на [неразборчиво 00:23:20]  — это тоже культурная особенность. Поэтому, мне кажется, важно знать, что наша культура формирует эту сферу, а также то, каким образом мы обращаемся за помощью.

Айрин Фальгас Баг:

Поэтому, разговаривая с человеком, который может страдать от проблем в сфере психического здоровья, я всегда использую следующие четыре вопроса о культурных формулировках: "Насколько вы понимаете то, что с вами происходит? Как вы думаете, почему это происходит? За счет чего вам могло бы стать лучше?" Эти три вопроса дают много информации о том, какие стратегии могут оказаться полезными для данного человека. Кроме того, возвращаясь к тому, что вы говорили, мне бы хотелось еще раз подчеркнуть роль основного поставщика медицинских услуг. Я не хочу увеличивать их и без того значительную нагрузку, но я думаю, что этим человеком может стать если не основной лечащий врач, то, возможно, основная медсестра, человек, который в этом процессе участвует. Кто-то, кто физически присутствует в сообществе, кто сможет вас выслушать, вне зависимости от вашего культурного происхождения. Очень важно знать, что рядом есть кто-то, кто вас готов выслушать и поддержать.

Кен Дакворт:

Никогда не переживать в одиночку — это универсальная концепция, и судя по вашему опыту, это еще и универсальная проблема. Нам пишет Патрисия: "Если у вас депрессия и раньше вы никогда с этим не сталкивались, как понять, насколько тяжелое у вас состояние, и пора ли обращаться за помощью?" И я знаю, мы обсудили первичное обслуживание. Кристин, ответите первой на этот вопрос? Как понять, что пора обращаться за помощью, и куда можно обратиться?

Кристин Кроуфорд:

Ну что ж, я думаю, что люди зачастую не уверены, стоит ли им обращаться за помощью, потому что мы не разговариваем на эти темы открыто. Мы так свободно и охотно обсуждаем головную боль и свои визиты к невропатологу или, например, если у нас болит живот, мы идем к гастроэнтерологу. Нам совершенно привычно говорить обо всех остальных разделах медицины, о помощи, за которой мы обращались, когда испытывали те или иные симптомы. Но очень редко можно встретить человека, который с вами поделится чем-то вроде: "Думаю, у меня была депрессия. Меня одолевали разные мысли, было тяжело заставить себя выбраться из постели. Тогда я поговорил со своим лечащим врачом, и мне посоветовали начать пить таблетки". На эти темы мы не разговариваем. И меня так воодушевляет наш нынешний разговор, потому что после этого вебинара люди действительно будут знать, когда действительно пора обращаться за помощью.

Кристин Кроуфорд:

Назову несколько моментов, которые, по моему мнению, следует принять во внимание. Если вы замечаете, что вы испытываете печаль, депрессию или постоянное напряжение, если вам сложно контролировать свои переживания, трудно остановить мысли, которые не дают вам покоя. Если все это доходит до той точки, когда вы не можете нормально жить, то есть, не можете работать, не можете сконцентрироваться на работе, не можете поддерживать отношения с людьми. Если из-за этих симптомов страдает ваша учеба, ухудшается ваше физическое здоровье: вы теряете вес, у вас появляются различные боли, вы не высыпаетесь — все это четко указывает на необходимость поговорить с лечащим врачом о том, что с вами происходит.

Кристин Кроуфорд:

Психические заболевания — это такие же заболевания, как все остальные. Они поддаются лечению. И в нашем распоряжении есть целый ряд вариантов лечения. Многие люди рассуждают так: "Я чувствую себя не очень хорошо последние несколько недель или послений месяц, но я справлюсь, ничего страшного со мной не случится". Но время идет. Если бы у вас была проблема с легкими и вы не могли дышать, вы бы не стали ждать полгода, чтобы решиться поговорить с кем-то только тогда, когда не сможете уже пройти и трех шагов. Поэтому мой совет: если такое состояние не проходит у вас в течение двух недель или более месяца, вам следует обратиться за помощью. В детской психиатрии мы часто наблюдаем, что симптомы у ребенка появляются задолго до того, как родители приводят его к специалисту.

Кристин Кроуфорд:

У некоторых детей проходят годы, прежде чем они впервые попадают на прием к врачу. Можете себе представить, какое негативное влияние это может оказать на рост и развитие ребенка. Поэтому люди должны уметь распознавать такие признаки и симптомы, если что-то начинает мешать их нормальной жизни, и обращаться за помощью как можно скорее, потому что мы умеем это лечить, и мы не хотим, чтобы люди продолжали бессмысленно страдать, когда им можно помочь.

Кен Дакворт:

Соглашусь с тем, что вы делаете акцент на продолжительности симптомов и функциональных возможностях. Страдает ваша роль родителя и работника. И необходимо обращать внимание на то, сколько времени продолжаются такие симптомы. Если ваши проблемы психического характера продолжаются один день, это одно дело, и совсем другое дело, если вы не можете прийти в себя неделями. Дейрдре, хотелось бы задать вам похожий вопрос. Человек, который восстанавливается от зависимости на фоне изоляции, начинает задаваться вопросом, не ослабевают ли его способности противостоять соблазнам. Каким образом ему следует себя вести? Что вы думаете, как клиницист и ведущий профессионал в этой области?

Дейрдре Калверт:

Спасибо, это очень хороший вопрос. Я много думала о том, что говорила сейчас Кристин, о том, как удержаться. Давайте для начала вернемся немного в прошлое и просто поразмышляем о нашей нынешней культуре, о том, как мы делаем ставку на алкоголь, чтобы, что называется, утешиться. Все эти наши мемы про "винишко", про бокальчик вечером для уставшей мамы, хотя бы тот факт, что магазины с алкогольной продукцией на время пандемии не закрывались. В результате у людей складывается впечатление, что это нормальный механизм преодоления проблем. И мы забываем, что наша семья, наши дети смотрят на нас, пока мы таким образом учимся преодолевать свои проблемы. И если мы ищем утешения в алкоголе, в марихуане, в рецептурных препаратах, которые используем не по назначению, они берут пример с нас. Поэтому, если кто-то только начинает избавляться от зависимости, мы настаиваем, что нужно обращаться за поддержкой.

Дейрдре Калверт:

Сейчас у нас в открытом доступе (и мы проследим за тем, чтобы эти материалы оставались в открытом доступе) 23 страницы интернет-материалов по вопросам поддержки людей с зависимостью. При этом нам нельзя забывать, что у многих людей, которые борются с зависимостью, может не быть доступа к компьютерам, к данным, к телефонам, даже может не быть личного пространства, чтобы с кем-то поговорить дома, если они переживают тяжелые времена. Поэтому, конечно, мы сейчас хотим донести информацию о том, что вы не одни, что мы здесь рядом с вами, что существует множество способов получить поддержку и нет правильных или неправильных способов получать эту поддержку. Все зависит от того, что помогает конкретному человеку.

Дейрдре Калверт:

Иногда люди думают как в первом вопросе, который мне задавали, "У меня все не так плохо, мне не нужен детокс-курс" или "Мне не нужно x, y, и z, значит, у меня все не так уж и плохо". Нужно помнить, что здесь нельзя сравнивать. Если это сказывается на вашей жизни, если зависимость сказывается на вашей жизни и вы не можете быть хорошим сотрудником, если вы не можете воспитывать детей, не можете находиться здесь и сейчас — это все очень тревожные признаки, это значит, что следует заняться собой. Я бы посоветовала поговорить с вашим лечащим врачом, а если вы религиозны — искать поддержку в религии, просить помощи у друзей и близких.

Дейрдре Калверт:

Как я говорила в начале, зависимость процветает в изоляции от общества. Когда мы изолируемся, мы замыкаемся в собственных мыслях. И я постоянно напоминаю о том, как много людей внутренне мечтают о помощи, надеются получить помощь от мамы, от папы, от ребенка. Если бы люди начали разговаривать друг с другом, осознали эту особенность человеческой природы, как сильно мог бы измениться наш мир. Есть такой замечательный фильм "Анонимные люди" о том, помогает или мешает анонимность людям, которые борются со своей зависимостью, в связи с тем, что люди, которые стремятся к уединению, склонны к зависимостям. Люди имеют право на уединение, мы хотим, чтобы оно у них было, но при этом, что, если бы мы стали лучше понимать эту проблему и серьезно воспринимать ее. Ведь каждый четвертый человек сталкивается с зависимостью на том или ином уровне. А может, даже больше, каждый третий. Такова человеческая природа, никто от этого не застрахован.

Кен Дакворт:

Спасибо. Вопрос от Одетт, думаю, для Кристин и Айрин. "С небелокожими пациентами зачастую хуже всего обращаются, дискриминируют в системе психологической и психиатрической помощи. В общественных обсуждениях обычно акцентируют внимание на стигматизирующем отношении внутри этих культур, но как насчет качества обслуживания?" Итак, мы подходим к вопросам системного расизма в медицинском обслуживании. Кристин, давайте начнем с вас.

Кристин Кроуфорд:

Да, я думаю, этот вопрос уже подводит нас к проблеме системного расизма и институционального расизма. Одетт, вы правильно говорите, у нас ведется столько разговоров о том, что могут сделать цветные сообщества для снятия стигмы с темы психического здоровья. А что могут сделать поставщики услуг в сфере психического здоровья для избавления от расизма, который многие годы существует в нашей сфере? Здесь важно отметить один момент. За последние месяцы, особенно ввиду общенационального обращения к расовому вопросу, с учетом всех протестов и всего, что в недавнее время с нами происходило, мы наблюдаем растущее число открытых разговоров в сфере психического здоровья о той роли, которую играют клинические специалисты в сохранении и поддержании системного расизма, который существует в современной психологии и психиатрии.

Кристин Кроуфорд:

Мне кажется, клиническим специалистам важно понимать исторический контекст психологической и психиатрической помощи в нашей стране. Мы знаем, что во времена рабства существовали психиатрические заболевания, которые находили только у рабов: у рабов, которые сбегали или пытались сбежать от рабовладельцев. Это действительно считалось психиатрическим заболеванием. И лечение, которое назначал психиатр, предполагало, что раба следует высечь на солнцепеке, и это должно было привести к исцелению. Затем, по мере приближения 19-го века, появилось мнение, что некоторые заболевания, такие как депрессия и тревожное расстройство, не могут развиваться у чернокожих людей, поскольку сознание чернокожего человека не обладает достаточной сложностью для переживания подобных состояний.

Кристин Кроуфорд:

И вот такой исторический контекст уже существует в психиатрии. Соответственно, небелокожему человеку уже довольно непросто обращаться за психологической и психиатрической помощью. Можно себе представить тот спектр опасений и сомнений по поводу того, могут ли небелокожие люди доверять клиническим специалистам. Они знают о том, что было в истории, знают, как это повлияло на то, как мы лечим некоторые заболевания и как мы их диагностируем. Когда дело доходит до конкретных диагнозов, много дискуссий в этой сфере было связано с руководством по психическим заболеваниям DSM5. Это руководство, которым пользуются клинические специалисты при диагностике определенных заболеваний.

Кристин Кроуфорд:

Итак, мы знаем, что депрессия, тревожные расстройства, симптомы травмы действительно могут по-разному проявлять себя у людей различного культурного происхждения. Но при этом широкого признания этот факт по-прежнему не получает. Возможно, это сыграло свою роль в том, что многие небелокожие люди получают неверный диагноз и, соответственно, неверное лечение. Возможно, это сказывается и на том, что с началом лечения затягивают. Еще один нюанс, который мы особенно наблюдаем у людей, находящихся под серьезным психологическим давлением, — это сильное возбуждение, сложности с восприятием информации из окружающей среды и особенный способ осмысливать происходящее.

Кристин Кроуфорд:

Когда такие люди оказываются в отделении неотложной помощи, если они переживают острый кризис или если этот человек — чернокожий мужчина, зачастую принимается как данность, что у него психоз или другое острое состояние, хотя на самом деле это может быть просто человек с депрессией. А выражается эта депрессия через возбужденное поведение. В результате мы видим, что чернокожие мужчины очень часто получают неверный диагноз психотическое расстройство, и, соответственно, им назначают неправильное медикаментозное лечение. Меня воодушевляет, что сейчас в моей сфере начали поднимать этот вопрос, обращать взгляд на себя и задумываться, не продолжаем ли мы сами усугублять некоторые проблемы, некоторые неравенства, которые мы наблюдаем в сфере психического здоровья среди цветных сообществ. И мы стали задумываться над тем, что мы можем изменить при назначении препаратов, при диагностике, чтобы наша практика лучше отражала культурное разнообразие общества. [Спикеры говорят одновременно 00:38:55]-

Кен Дакворт:

[неразборчиво 00:38:57] приятно слышать от замдиректора по высшему медицинскому образованию. Мне попадался термин "драпетомания", так называли диагноз для беглых рабов. Но в системном образовании этого не было. На самом деле, как раса и культура влияют на то, как вы выполняете вашу работу? И мне очень утешительно слышать, что выпускники медицинского факультета Бостонского университета имеют возможность слушать вас и других лидеров, которые мыслят как вы. Айрин, хотелось бы услышать вашу точку зрения по поводу неравенства и системного расизма со стороны людей, обеспечивающих медицинское обслуживание.

Айрин Фальгас Баг:

Я сейчас думала, о чем бы мне рассказать, чтобы получше распорядиться оставшимся у нас временем. Мы реализовали такой очень конкретный проект, чтобы получить очень конкретную информацию. Мы спрашивали латиноамериканских мигрантов, живущих в Испании и в Бостоне, с какими препятствиями они сталкивались при попытках получить доступ к услугам коррекции поведенческих нарушений. Мы собрали много информации о различных препятствиях, а затем все это объединили и систематизировали. Самым важным препятствием оказалось недоверие к услугам коррекции поведенческих нарушений. Этот фактор был намного более значимым здесь, в США, в сравнении с Испанией. Можно много обсуждать в этой связи, почему именно происходит так, но как вы можете догадаться, очень большую роль играет язык. Очень интересно наблюдать, что существует такое недоверие, и даже при том, что у этих людей есть доступ к услугам, недоверие сохраняется. Очень важно знать, возвращаясь к тому, что говорила Кристин, об изучении профессионалами культурных компетенций, и важно подходить к различным проявлениям эмоциональных переживаний более открыто, не использовать собственные стереотипы как стопроцентный инструмент для диагностики. Поэтому, мне кажется, это очень важно.

Айрин Фальгас Баг:

И также очень важно знать, что самым главным препятствием к получению помощи люди называли недоверие к системе. Еще один момент, который я хотела упомянуть. Этот опрос проводился в рамках большого клинического исследования, в ходе которого мы изучали психотерапевтические вмешательства со стороны медико-санитарных работников внутри сообщества: это люди, которые говорят на одном языке, имеют такое же социальное происхождение, и у которых очень много общего с этими латиноамериканскими мигрантами. Мы увидели, что люди, указывавшие на наибольшее число препятствий, и люди с высоким уровнем недоверия к системе лучше всего реагировали на предлагаемое нами лечение и не бросали его.

Айрин Фальгас Баг:

Возможно, нам стоит подумать в этом направлении. Возможно, небелокожих людей должны лечить люди из цветного сообщества, или люди, которые обладают сходным социальным происхождением и понимают друг друга. Это просто тема для обсуждения и один из результатов нашего исследования: если лечение предоставляет человек из сообщества, процент людей, которые не бросают лечение по коррекции поведенческих нарушений, оказывается намного выше.

Кен Дакворт:

Спасибо, Айрин. Давайте немного обсудим январь и февраль. В серый ноябрьский день все мы, наверное, с ужасом думаем о том, как укорачивается световой день и что нас ждет впереди. И здесь я хочу напомнить людям с активной сезонной депрессией, что это уже происходило с вами в предыдущие зимы. Не следует рассчитывать, что этой зимой все будет по-другому. Световые короба, 10,000 [неразборчиво 00:42:57] это особый инструмент воздействия. Они, как правило, оплачиваются по медицинской страховке. Поэтому, если вы или ваш клинический специалист установили, что ваша депрессия носит сезонный характер, знайте, что это состояние лечится, и лечение заключается в использовании световых коробов. Дейрдре, поделитесь, пожалуйста, вашими соображениями про январь и февраль.

Айрин Фальгас Баг:

О, господи. Вся наша команда очень напряженно работает, мы много думали о второй волне пандемии, и о том, как мы будем поддерживать контакт с людьми в это время. Мы продолжаем устанавливать связи с сообществами и поставщиками услуг, чтобы гарантировать доступность телемедицины. Чтобы люди у нас могли воспользоваться гибкими вариантами обслуживания, которые предлагало сначало федеральное правительство, а теперь правительство на уровне штата. Для некоторых Программ амбулаторного лечения зависимостей (OBATP) мы даже компенсиуруем расходы на телефонную связь и тарифы доступа к интернету, чтобы люди могли получить инструктаж по жизненно важным лекарственным препаратам. Вот такие у нас планы. Мы сотрудничаем с 26 центрами реабилитационной поддержки, чтобы людям, которые борются с зависимостью, в трудную минуту было, куда прийти и получить помощь.

Айрин Фальгас Баг:

Только в этом году с начала января мы раздали 75 000 мини-аптечек с налоксоном, и мы собираемся и дальше активно распространять эти мини-аптечки с налоксоном по всему региону. Мы проследим за тем, чтобы люди, получающие такие лекарственные препараты, как метадон, субоксон, вивитрол и другие психиатрические препараты или лекарства от тревожности или депрессии, которые им действительно необходимы, могли и дальше иметь доступ к этим лекарствам. Мы действуем по возможности с упреждением, чтобы поддерживать всех наших пациентов и их семьи.

Кен Дакворт:

Ричард и Робин разными словами задают, по сути, один и тот же вопрос об изоляции во время пандемии с учетом того, что общение с людьми в сфере психического здоровья является терапевтической мерой. И я бы хотел добавить еще один фактор — приближающийся праздник, День благодарения. Итак, что вы думаете по этому поводу? Ведь семьи и социальные связи — это полезный фактор для повышенной психологической устойчивости. Кристин, адресую этот вопрос вам.

Кристин Кроуфорд:

Мы знаем, что праздники могут быть как радостным событием для всех нас, так и очень трудным временем для отдельных людей. Но в любом случае, сами возможность встретиться с близкими людьми чрезвычайно важна. И я думаю, сейчас накопилось много усталости от некоторых способов социального дистанцирования, в связи с чем люди начинают брать инициативу в свои руки и решают все-таки общаться с близкими, несмотря на то, что риск заражения коронавирусом по-прежнему довольно высок.

Кристин Кроуфорд:

И вот что я предлагаю некоторым своим пациентам в контексте надвигающихся праздников и приближающихся зимних месяцев: я предлагаю им проявить творческую изобретательность. А как можно проявить творческую изобретательность и при этом сохранить ощущение присутствия близких людей? Нужно делать то, чем мы с вами занимаемся прямо сейчас — использовать новые технологии, использовать Zoom и FaceTime. Однако существует целый ряд сообществ, в которых люди не имеют доступа к технологиям, позволяющим нам оставаться на связи. И тогда нужно находить способы созваниваться по телефону в определенное время или вместе приготовить какое-то блюдо по одному рецепту, а потом обсуждать, что получилось.

Кристин Кроуфорд:

Нужно придумывать, что вы можете делать вместе на удалении друг от друга или с соблюдением надлежащей физической дистанции. Идея состоит в том, чтобы найти способы оставаться на связи с другими людьми, при этом такая связь не обязательно предполагает присутствие в одном помещении с нужным вам человеком. Главное, чтобы у вас был человек, с которым можно поговорить и поделиться впечатлениями по телефону или через компьютер. Мы знаем, что это помогает частично снизить уровень тревожности и депрессии, которые развиваются у людей при отсутствии социальной поддержки.

Кен Дакворт:

Айрин, что вы думаете по поводу января и февраля, предсказуемо тяжелых для всех нас месяцев?

Айрин Фальгас Баг:

Я думаю, я повторю то, что говорила Кристин: очень важно проявлять творческий подход, положиться на общечеловеческую способность адаптироваться, подстраиваться в трудных условиях. Потому что мы знаем, что можем проходить через трудности, мы можем процветать в трудной ситуации, и учиться, и приспосабливаться, и в конечном итоге даже становиться лучше, чем мы были до этого. Думаю, очень важно проявлять доброту к самим себе, спрашивать себя: "Нормально ли это?" Эта зима будет тяжелой, но в моей голове я постараюсь сделать ее как можно более теплой. И проявляйте творческий подход. При любой возможности выбирайтесь из дома — мы всегда рекомендуем это. Надевайте перчатки, шарф и выходите на улицу. Постарайтесь запланировать себе такие регулярные прогулки, чтобы они стали частью вашей повседневной жизни.

Айрин Фальгас Баг:

А празднование важных событий и общение с любимыми людьми и людьми, которые вас поддерживают, постарайтесь перенести в Интернет, и пусть такое общение также станет регулярным. Не надо ждать, пока вам позвонят, а потом грустить из-за того, что вам не позвонили — мы очень часто наблюдаем такую ситуацию. Множество конфликтов возникает как раз-таки из-за недостаточного планирования социальной поддержки. Пусть такая социальная поддержка станет частью вашего ежедневного распорядка. Вы будете знать, что каждый день в 8:00 вечера у вас общение с любимыми людьми, которые находятся далеко или с которыми вы не можете увидеться. То есть, пусть это будет регулярное событие, которое можно запланировать наперед, и оно станет частью вашей жизни и поможет справиться и с этой зимой, и с этими праздниками.

Кен Дакворт:

Спасибо! Кэрол задает нам очень конкретный вопрос об отдельной группе населения. "В отчете CDC, который упоминал Эндрю Дрейфус в начале вебинара, говорится, что в данный момент особые трудности испытывают молодые люди". Кэрол спрашивает о людях студенческого возраста и о том, с чем они сейчас сталкиваются. Для начала хочу подтвердить, что среди студентов и молодых людей очень высок процент тех, кто действительно переживает тяжелые времена. И этот процент впечатляет, особенно в сравнении с показателями среди людей более старшего возраста. Мне кажется, эта ситуация особенно болезненна для людей, которые переживают бурное развитие, когда они формируются, пытаются развить собственную идентичность, в некотором смысле понять самих себя. Кристин, вы детский и подростковый психиатр. Что вы думаете по поводу этого непропорционального воздействия пандемии на людей в зависимости от их возраста?

Кристин Кроуфорд:

Это и вправду очень сложно. Мы знаем, что молодым людям в данной возрастной группе свойственно хотеть общаться со сверстниками, стремиться к независимости, хотеть иметь возможность развиваться в интересных для них сферах, иметь доступ к вещам, которые наполняют жизнь радостью. Но в результате пандемии реализовать эти желания стало очень трудно. И помимо всего этого, присутствует еще и огромное давление со стороны сверстников, когда, например, в университетском городке молодые люди наблюдают, как некоторые их друзья не придерживаются правил социального дистанцирования. И здесь возникает конфликт, когда, с одной стороны, хочется быть принятым группой своих сверстников, но с другой стороны, вы знаете, что не всегда нужно следовать за толпой. Все это сильно сбивает с толку. А потом вам звонят родители, родственники, и велят вам делать то, другое и третье, и вы этого, конечно, не делаете. Все это на самом деле очень сложно.

Кристин Кроуфорд:

Кроме того, мы на самом деле сейчас наблюдаем следующую ситуацию: к специалистам, которые занимаются психическим здоровьем и коррекцией поведенческих нарушений в студенческих городках и за их пределами, сейчас направляют все больше и больше пациентов. Мы видим, что физические возможности предоставлять консультации и помощь этим молодым людям по выходу из сложных ситуаций довольно ограничены, а это еще больше усугубляет для них состояние тревоги и депрессии. Как детский психиатр могу сказать, что прямо сейчас наша клиника работает на пределе возможностей. К нам направляют столько много людей! Мы говорили сегодня о том, как важно обращаться к своему основному лечащему врачу, и я хотела бы еще раз подчеркнуть, почему принципиально важно идти именно к своим врачам: на всю страну у нас всего 8 000 детских психиатров. Поэтому физических возможностей реагировать на потребности молодежи остается действительно довольно мало. Кэрол, я вас слышу. Я слышу вас, Кэрол.

Кен Дакворт:

Спасибо, Кристин. Наш разговор близится к концу. Подведем итоги, Дейрдре?

Дейрдре Калверт:

Огромное спасибо за возможность принять участие в этом обсуждении. Мне кажется, эта пандемия заставляет нас учиться на ходу, и все мы очень устали. Пока я слушала Кристин и Айрин, я думала, как же мы устали. Но мы не одни. Кен, мне кажется, это были ваши слова, что никому не следует переживать трудные времена в одиночку. Есть люди, есть варианты поддержки, есть защитники, которые всегда на вашей стороне и готовы прийти на помощь.

Кен Дакворт:

Айрин, ваше заключительное слово.

Айрин Фальгас Баг:

Я бы хотела подчеркнуть важность сообщества, частью которого мы являемся, и важность обращения в организации, созданные на базе этого сообщества, которые совсем рядом с нами. Как раз об этом говорила Дейрдре. И нужно искать новые возможности, потому что пандемия принесла нам новые способы обучения и получения помощи. И поэтому нам нужно исследовать различные варианты того, как можно получать помощь, потому что это очень важно.

Кен Дакворт:

Люди, которые записались на этот вебинар, получат множество материалов. Я знаю, что каждый из вас предоставил список ресурсов, которые могут пригодиться для решения более конкретных вопросов. Кристин, ваше заключительное слово на сегодня.

Кристин Кроуфорд:

Это нормально, если вам сейчас нелегко. Мы находимся в эпицентре пандемии, всем нам очень сложно. Поэтому если в какой-то день вы не можете функционировать на 100 %, простите себя и посочувствуйте себе, потому что всем нам сейчас невероятно тяжело.

Кен Дакворт:

Спасибо, Кристин. Мы возвращаемся к Эндрю Дрейфусу. Я хочу сказать всем большое спасибо за этот важный разговор, который у нас с вами состоялся.

Эндрю Дрейфус:

Я начну со слов благодарности Кену, Кристин, Дейрдре и Айрин. Сегодня в ходе разговора вы озвучили много важных мыслей. И мы очень ценим ту работу, которую вы и ваши коллеги ежедневно выполняете, чтобы помочь людям, борющимся с психологическими и психическими проблемами. Я хочу поблагодарить The Boston Globe за поддержку сегодняшнего вебинара и за освещение данной проблемы на своих страницах. The Globe ежедневно помогает людям лучше разобраться в вопросах психического здоровья и в доступных ресурсах. Наконец, я просто хочу присоединиться ко всем выступавшим и сказать, что если вы или кто-то из ваших близких испытываете психологические или психические проблемы, знайте, что вы не одни. Как говорили сегодня наши докладчики, всегда есть тот, кто может вас выслушать и помочь вам. У нашего сообщества есть много разных ресурсов. Пользуйтесь ими. Спасибо, что были с нами сегодня. Берегите себя! Спасибо.